У крепостного ружья, ручного пулемета и корабельной пушки главного калибра один общий предок. Собственно, строго говоря, специалисты различают несколько конструкций, но все их можно назвать вертлюжными пушками. То есть пушками на шарнире, сходном с карданным, обеспечивающим одинаково легкое наведение оружия и по вертикали, и по горизонту.
Конечно, первые пушки применили на суше. И после относительно удачной практики, их решили использовать и на море. О нанесении серьезных повреждений корпусам кораблей или их парусной оснастке тогда и не думали – большие орудия выходили или очень дорогими, или крайне ненадежными, да и конструкция корпусов корабельных попросту не выдерживала чудовищной отдачи. Поэтому первыми стали применять небольшие пушки, которые предназначались, прежде всего для стрельбы по абордажной команде противника. Для них-то и разработали специальную конструкцию в виде вилки, в которой и гулял орудийный ствол по вертикали. И носила эта рогулька имя “вертлюг”. А саму эту вилку с орудием вставляли в отверстие в борту, где она вращалась достаточно свободно, что позволяло менять горизонтальную наводку.
Калибр этих пушечек (собственно, это были кулеврины и потом фальконеты) не превышал 60 мм. Ну а минимальный размер канала – 30 мм. Их даже не разрабатывали специально, а позаимствовали из крепостного арсенала. Из них стреляли иной раз и малыми ядрами, хотя куда чаще применяли свинцовую мягкую картечь, которая рассеивалась по фронту и прекрасно очищала палубу от изготовившихся абордажников. Собственно, очень долго вертлюжные небольшие пушечки и были главным калибром кораблей. К примеру, на мощнейшем по своему времени корабле Генриха VIII “Грейс Дью” всего 43 пушки стояли на лафетах. А 141 орудие относилось к вертлюжным. Что указывает на преобладание именно абордажной схватки.
Пушки эти легко можно было поставить вертикально, а общая длина отдельного орудия не превышала пары метров. Соответственно, зарядка их была предельно проста даже с дула (имелись и казнозарядные экземпляры, правда позднее забытые по причине низкой надежности). Так что они считались скорострельными. А еще на бортах делали гнезда под вертлюги много больше, чем имелось на борту таких пушек. Просто масса этих орудий была невелика, а потому при нужде можно было легко силами расчета (всего-то пара человек вместо минимум шести для пушки на лафете) снять и перенести в нужное место, тем самым обеспечивая концентрацию огня по нужному борту.
Пушки не только таскали взад-вперед по палубе, но и ставили на шлюпки – для этого обычно на носу лодки предусматривали специальное отверстие. И иной раз и устанавливали посередине шлюпки специальную тумбу, сделанную из окованной железными кольцами колоды. И это были, по сути, десантные орудия, из которых можно было стрелять даже с борта. Соответственно, такие орудия обеспечивали артиллерийскую поддержку европейцам и во время первых колониальных войн на открытых материках. И эти же пушки оставляли на берегу для усиления огневой мощи выстроенных фортов. Как пример можно привести пушку на вкопанной колоде, сохраняемую в аляскинской Ситке – там представлен именно корабельный фальконет, оставленный русскими в крепости.
Вертлюжные пушки стояли на вооружение вплоть до конца XIX века, когда их наконец-то вытеснили картечницы и пулеметы. Ну а особо популярными они стали в начале того же столетия. Ну и их же можно считать основным вооружением и многих пиратских кораблей, и небольших сторожевых посудин, боровшихся с разбойниками и контрабандой. Кстати, именно такая же палубная пушка стоит на палубе “Испаньолы”, любовно описанной Стивенсоном в “Острове сокровищ”. Она была бессильна против крепкого корпуса корабля, но вполне могла помочь отбиться от пиратского нападения.
В России, к примеру, в начале XIX столетия построили 18 корабликов для охраны Волги в нижнем ее течении. Суденышки именовались гардкоутами, на них ставились две мачты, а из вооружения им полагалась погонная пушка и несколько фальконетов, укрепленных на вертлюге. Еще раньше запорожские казаки ставили такую же артиллерию на своих чайках. А до них вертлюжные пушки приглянулись и таборитам, поскольку из них хорошо выходило палить по наступающим рыцарям. Так что получается, что вертлюжная пушка малого калибра еще и непосредственный предок полевой артиллерии, хотя и появилась впервые как средство обороны крепостей.
