Любовь к ближнему и стремление раскрыть богатство внутреннего мира даже самых отъявленных супостатов навстречу солнцу и ветру было присуще славянам с древних времён.
“Целься в глаз – не порти шкурку! –
Чуть сказать я не забыл. –
Ты чего, не понял шутки?
Ты зачем прикладом бил!?..”
(из дневника капитана Мосина, который обучал новобранцев премудростям высокоточной стрельбы, но это не точно…)
И камни они кидали от души, громким обидным криком “Э-ге-гей” деморализуя будущих европейцев (впрочем, некоторые как-то даже притерпелись и привыкли, а теперь вот, расхлёбывают…), и стрелы пускали так, что луки сгибались до характерного хруста.
Но когда хитрые китайцы изобрели опиум, а после и порох (видимо, под впечатлением от первого открытия), прогресс подарил нашим парням шанс делать любимое дело в красивой форме из оружия, на прикладе которого было удобно делать насечки – ну, по крайней мере, удобнее, чем на камнях, которые приходилось долго искать и отмывать от… Просто отмывать.
Первые снайперы Российской Империи, пугающие противника уже самим фактом наличия нарезного оружия в подразделениях, появились во времена Семилетней войны. Задача таких формирований состояла в том, чтобы точными выстрелами выбивать из наступающих вражеских шеренг офицеров, барабанщиков и горнистов. Особенно горнистов и барабанщиков – ибо орущего офицера на поле боя было слышно плохо, без “музыкантов” управление войсками страдало, как логика в высказываниях Дженнифер Псаки при виде предложения длиннее пяти слов или слова длиннее пяти букв…
Стрелков-любителей тишины стали наказывать егерями, что в вольном переводе с немецкого звучало как “охотники”.
Инициатором создания полноценного батальона охотников был в России генерал Румянцев. Этот батальон состоял из 5 рот по сотне человек в каждой. Снаряжение в этом подразделении использовалось облегченное: в портупеях вместо шпаг имелись штыки, гренадерская сумка была заменена менее тяжелой мушкетерской. Принципиально иным был и подход к выполнению задач. Воинов инструктировали о важности выбора удобных маскировочных позиций в деревнях или лесах, им предписывалось тихо и молча выжидать в засадах, поддерживая легкую конницу.
Источник: https://kulturologia.ru/blogs/101020/47812/
Следующие два знаковых события в истории егерского/снайперского искусства – изобретение легендарной “мосинки” и оптических прицелов к ней. И если “мосинка” застала метких стрелков Российской Империи, то вот уже прицелы к ней родились в СССР. И тут есть один нюанс…
Винтовка Мосина 1891/30 гг. – она же «Мосинка», «Русская 3-линейка», «Трехлинейка» – это неавтоматическая винтовка с несъемным магазинным питанием на 5 патронов калибра 7,62х54, мм принятая на вооружение в 1891 году.
Кстати, к вопросу о том, “откуда в названии появились три линии?..”
Говоря же обобщённо, кто не слышал о разработка Сергея Ивановича Мосина? Думаю, таких людей немного, ибо “мосинка” систематически мелькает в фильмах о войне, на фото, она есть во многих отечественных музеях, стабильно мелькает в играх про Великую Отечественную войну, которые полудикие западные варвары по недомыслию называют Второй Мировой. Но мы-то с Вами знаем, как правильно, не так ли?…
А вот с линейкой прицелов вышла занятная история – интернет, “который помнит всё”, уверенно рассказывает нам про Прицелы ПЕ и ПУ, вскользь упоминает и про прицел ПТ, который им вроде как предшествовал… Но найти фото или ТТХ почти невозможно!
Винтовочный оптический прицел образца 1931 г. или ПЕ (часто передаётся как Прицел Емельянова или Прицел Единый, однако документального подтверждения этому не найдено) — семейство советских оптических прицелов времён Великой Отечественной войны, предназначенных для установки на снайперские винтовки отечественного производства на базе штатных винтовок Мосина, Симонова и Токарева
ПУ (от Прицел Укороченный) — советский оптический прицел , изначально созданный в 1940 году , для совместного использования вместе со снайперским вариантом самозарядной винтовки Токарева (СВТ-40 ).
Конструкция оказалась настолько удачной и востребованной, что выпуск не останавливали и после войны. Вплоть до настоящего времени копии этого прицела пользуются устойчивым спросом в России и за рубежом. Выпускаются различные варианты, например — на Новосибирском приборостроительном заводе под обозначением «прицел универсальный ПУ 3,5х22 на винтовку Мосина».
А что же наш ПТ?
В статье Бориса Давыдова и Сергея Савенко в “Мире Оружия” N3-6 за 2005 год указано, что было выпущено аж 10 опытных ПТ в 1930 году, а в середине 1931 года производств ПТ прекратили. Также в статье указано, что испытания первых 2-х опытных прицелов прошли на ТОЗе в апреле 1930 года: прицелы были изготовлены и переданы на “пострелять нормальным парням” к началу апреля 1930-го, срок на испытания определен до 1 мая; в действительности же испытания проводились всего 4 дня (с 7 по 10 апреля).
Очевидно, хоть общая концепция прицельного приспособления и оказалось удачной, требовались доработки, которые воплотились в следующем прицеле – ПЕ.
Впрочем, был ещё один довольно редкий и интересный экземпляр в этой линейке, но о нём уже как-нибудь в другой раз…
Больше моих работ тут: https://author.today/u/underworld90
Подписывайтесь на канал, заглядывайте в Ютуб и в ВК: мы там тоже есть 😉 Подкинуть автору на соль, спички и патроны можно тут:
