Интересно, существовал ли когда-нибудь «русский нож»? Не как часть военного снаряжения или охотничьего костюма, а просто, как повседневный инструмент? Кавказский кинжал существует, якутский нож тоже, есть финский нож, а вот русского, пожалуй, нет. Даже у казаков его как бы не было, лишь недавно реконструировали так называемый пластунский нож, да и то поверить, что он традиционный и сколь-нибудь древний, довольно трудно.
Трудно представить, что наши предки обходились без хорошего инструмента, который был всегда при них. Во всяком случае в официальных источниках, летописях и книгах почти ничего об этом предмете национального костюма не говорится. Думается, вряд ли существовал какой-то один тип ножа на все случаи жизни. Безусловно, ножи по своему предназначению были разные: хозяйственные, столовые, военные. Как отдельный класс существовали боевые клинки — длинные и короткие. Но был ли универсальный нож, который можно носить с собой постоянно, используя и как хозяйственный и как оружие самообороны? Если сегодня такой стоит на повестке дня, то и раньше он непременно был.
Официальные источники уверяли, что подобное оружие жителю средней полосы России было совершенно не нужно. Впрочем, они и сегодня твердят, что короткоствольное оружие гражданам ни к чему, поэтому, как мне кажется, нужно смотреть глубже. Мастера, делавшие ножи для верхушки общества и служивых людей, наверняка копировали форму удачных «бытовых» инструментов. Исходя из этого, можно проанализировать виды популярных, сохранившихся до наших дней клинков и попробовать вычислить форму «русского ножа». Какие же из них были популярны?
Косарь — большой хозяйственный нож.
Куябрик (возможно, от слова «куй» — повелительного наклонения глагола «ковать») — традиционный русский нож простейшей конструкции; цельнокованый: рукоять образована согнутым в виде петли хвостовиком клинка. Конструкция ножей подобного рода архаична и известна многим народам со Средних веков. В Англии подобные ножи назывались blacksmith’s knife (нож кузнеца), а в Скандинавии — kvinnokniv (женский нож). Куябрики нередко применялись как метательные ножи.
Финка — русский нож, происходящий от финского «пуукко», традиционно считающийся оружием «маргиналов» и уголовников. Отличается от традиционного финского ножа наличием скоса обуха (клип-пойнт), развитым перекрестием.
Засапожный нож — славянский боевой нож, который упоминается в «Слове о полку Игореве». Предположительно его носили за голенищем сапога. О внешнем виде засапожника ведутся споры. Он не имел крестовины, лезвие было треугольное, кривое, сечение ромбовидное, заточка с вогнутой стороны, или же нож был обоюдоострый.
Подсайдашный нож — также славянский боевой нож, который носили при саадаке. Лезвие искривленное, длиной более локтя, заточка с вогнутой стороны.
Боевые ножи нас сейчас не интересуют, хотя в быту они могли занимать место универсального инструмента и быть оружием самообороны. Кинжал хорош для «боевой работы», красив на поясе, им можно добирать трофей, но как универсальный инструмент он неудобен. Всякого рода подсайдашные ножи слишком специализированны и велики по размеру. Описанной нами задаче могут соответствовать засапожный и называемый финский ножи, а также куябрик. При ближайшем рассмотрении засапожный нож, в классической форме имеющий изогнутое лезвие, для универсального использования не годится. Это подтверждается хотя бы тем, что сегодня найти клинок такой формы в обиходе непросто, несмотря на то что он однозначно сертифицировался бы как «разделочный» и звался бы «хозбытом», причем при любой длине и толщине клинка. Куябрик — более интересный вариант. Цельнометаллический, сравнительно дешевый в изготовлении, компактный, плоский, с простым и удобным клинком. Вроде бы все как надо, но не прижился он. Почему? Трудно сказать. Может, холодно у нас, может, ручка нужна поухватистей. Лично я пытался приручить такой у себя на кухне, но… Нет, неудобный он. Рука просит деревянной или на худой конец пластиковой ручки.
Остается нож, который в России кличут финкой. Строго говоря, это не нож, а целое большое семейство. В него попали и традиционные финские ножи, и целый спектр вызванных ими подражаний. Мне кажется, что именно в форме финских ножей, а точнее, в их интерпретациях, и нужно искать традиционную форму русского ножа.
Для начала выделим традиционный финский нож. Его форма проста: продолговатый клинок, обух прямой, иногда с небольшим изгибом, длина не превышает ширины двух ладоней владельца (отношение длины широкого клинка к длине бочкообразной или эллиптической в сечении рукояти варьировалось от 0,5 до 1,5). Практически всегда нож не имеет ограничителя или крестовины, только недавно этот элемент стал появляться на ножах, предназначенных для экспорта. Наиболее известны две разновидности финских ножей: puukko и leuku. На самом деле leuku, или lapinleuku — это финское название ножей народности саам, населяющей северные области Норвегии, Швеции и Финляндии — Лапландию. Ножи эти похожи на корякские и чукотские: у них такой же длинный и широкий клинок с прямым обухом и расширяющейся к головке рукоятью. До наших дней дошло несколько их видов: большой поясной gakka, универсальный stourraniibe и небольшой barmi, носимый на шее. Отличительная особенность больших лапландских ножей — развитый наконечник ножен, сделанный из оленьего рога. Термин «пуукко» происходит от финского puu (лес) и отражает основное предназначение ножа — работа с деревом, разделка и свежевание дичи, потрошение рыбы. Как мы видим, длина клинка невелика, как и положено для универсального ножа. Разного рода «Мартини» с огромными клинками — это или мачете с узкой специализацией, или сувенирная продукция.
Классический финский нож вполне годился на роль универсального инструмента, но, попав в Россию, он пережил несколько замечательных преобразований, и есть все основания предполагать, что они были не новомодной адаптацией, а вторым (а может быть, и третьим) возвращением традиционной формы.
Как известно, сразу после Октябрьской революции был опубликован Декрет Совнаркома «О сдаче оружия». Сдаче подлежало все огнестрельное и холодное оружие. Вместе с боевым было изъято огромное количество антикварного оружия и ножей, форма которых вызывала подозрение. Сегодня смело можно назвать 10 октября 1918 года, когда вышел упомянутый декрет, черным днем в истории отечественного оружия. Именно тогда родилось ложное мнение, что русские не имеют культуры обращения с оружием, и с этого самого дня ножи, прозванные в России финками, стали криминальными. Ношение, покупка, продажа, а также изготовление этого вида оружия считались уголовным преступлением. Поначалу экспертиза признавала клинок криминальным только по факту его использования в криминальных целях. Позднее были выработаны критерии, успешно дожившие до сегодняшнего дня. Фактически это был второй удар по ножеделанию, оправиться от которого удалось только в конце 90-х годов ХХ века, да и то не полностью. И сегодня изготовители ножей ходят по тонкому лезвию, отделяющему их работу от уголовного преступления.
Но мы отвлеклись от формы клинка. Итак, финка в России приобрела гарду, формы которой были различны. Это и крестовина, и небольшое утолщение, и выемка под пальцы перед клинком, выполняющая функцию гарды. Надо сказать, что 99 % финок были гражданскими, ими никто никого не тыкал, но гарда на них была. Возможно, это выражало прямой протест запрету, ведь гарда однозначно переводила нож в категорию холодного оружия. Второе дополнение — долы, или, как их называли, кровостоки. Безусловно, такое дополнение с кровожадным названием делало нож очень крутым. Правда, они имеют и практические свойства: долы упрочняют лезвие, делают его легче и не дают залипать в мясе, причем неважно, колете вы вы или режете. Третье приобретение — это «щучка», небольшая выборка в верхней части клинка, позволяющая придать кончику более острую форму и сделать нож удобным для нанесения колотых ран. Многие спорят, что «щучка» есть и на финском ноже. Но мне так и не удалось найти классический финский нож со «щучкой». Зато я обнаружил нож с описанной формой клинка, сделанный в ХIХ веке. Его форма показалась удивительно знакомой, но об этом чуть позже. Форма навершия такая же, как на финском ноже. Это говорит о том, что нож предназначался для строгания, хотя злые языки и тут находят нечто кровожадное: мол, такая форма нужна для легкого извлечения клинка из тела жертвы.
Итак, что же мы получаем, собрав все воедино? Нож, своей формой похожий на НР-40, или на нож разведчика. А это уставная модель боевого ножа, который использовался в армии Советского Союза с 1940-го по 1960-е годы, то есть почти 20 лет состоял на вооружении сначала Советской армии, и потом и армий Варшавского договора. Нож заслужил хорошие отзывы солдат и как боевой, и как универсальный бытовой инструмент. Интересно, что на смену ему пришел штык-нож для АКМ, по форме очень напоминающий НР-40, но уступающий ему по удобству. Универсальность всегда требует жертв, и добавление пилы и кусачек, а также возможность пристегивать нож к оружию не прошли даром: он стал неудобным в удержании, перекаленным (чтобы резать проволоку) и слишком крупным для универсального инструмента.
Возникает вопрос: что же мы имеем в НР-40 — изобретенный новый нож или возвращение к утраченному «русскому ножу»? Быть может, именно такой — простой, легкий, удобный как в быту, так и при самообороне — наши предки носили постоянно с собой? К сожалению, ответа у нас нет, это практически одно большое белое пятно. Создается впечатление, что и в древности были свои декреты, аналогичные большевистскому, стирающие целые пласты в истории оружия. Неожиданно пришла и еще одна мысль: в древности нож или короткий меч — кинжал были непременным атрибутом любого свободного человека. Его носили открыто, никого не стесняясь, а скорее, гордясь этим фактом.
С потерей свободы (мы сейчас говорим о крепостных) даже простой нож стал атрибутом запрещенным, и носить его можно было только скрытно, только в случаях крайней необходимости, в далеких путешествиях или на охоте. Вот и выходит, что нож носили в основном лихие люди, так сказать, кому это нужно «по работе». А поскольку бедных и ограниченных в свободе людей в основной массе всегда больше, народный нож выпал из «национального костюма». Однако интересно отметить, что это вовсе не означает его отсутствия, свидетельств, что такие ножи были, осталось достаточно.
Скажите, читатель, описание особенностей владения ножом ничего не напоминает? У меня, к примеру, возникает стойкое дежавю, что я уже слышал и о ненужности оружия для самообороны, и о необходимости скрытого его ношения, и о разрешении одним и строгом запрете другим. Получается, короткоствольное оружие самообороны приняло эстафету у ножа. Наличие пистолета в кармане (как и наличие ножа) однозначно идентифицирует его владельца как «лихого человека». Кстати, что интересно, нож и сегодня, даже самый маленький или складной, пытаются интерпретировать именно так. Как ни крути, а выходит, за 200 лет мало что изменилось. Печально!
Именно из-за такого подхода мы не имеем сегодня традиционного русского ножа, поэтому у нас нет разнообразия и в короткоствольном оружии, и на это ссылаются, когда говорят об отсутствии культуры владения оружием…
И все-таки русский нож существует. Найти его и реконструировать совершенно необходимо, хотя бы для того, чтобы было что носить с традиционной одеждой, как это разрешает нам Закон «Об оружии».
Александр КУДРЯШОВ
